Выходец из старинного, но обедневшего дворянского рода, Орест Михайлович Сомов (1793-1833) родился в г. Волчанске Харьковской (б. Слободско-Украинской) губернии. Образование свое завершил в Харьковском университете. В 1800-1810-х годах Харьков был крупным культурным центром. В университете читали лекции сподвижник просветителя Н. И. Новикова, И. С. Рижский и многие известные деятели украинской культуры. Связан был с университетом его недавний выпускник поэт-сатирик А. Н. Нахимов. В городе издавались журналы «Харьковский Демокрит» и «Украинский вестник», где Сомов с 1816 г. помещал ранние свои литературные опыты — оригинальные и переводные, стихи и прозу. В конце 1817 г. Сомов в Петербурге. С 1817 г. он сотрудничает в Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств, а с начала 1818 г. — в Вольном обществе любителей российской словесности. Сочинения и переводы Сомова печатаются в журналах этих обществ — «Благонамеренном» и «Соревнователе просвещения и благотворения». Заграничное путешествие 1819-1820 гг., когда Сомов посетил Польшу, Австрию, Францию, Германию, расширило его кругозор и дало материал для литературной деятельности. Прежде чем проявился его самобытный дар рассказчика, Сомов прошел основательную литературную школу. Стихотворные опыты, неустанная работа переводчика приучили его к точности и ясности выражений, заставили овладеть разными стилями от «метафизического» языка литературного трактата до стихии живой разговорной речи. Журнальная проза Сомова — путевые письма, размышления, описания, анекдоты, «характеры», появляющиеся в печати с 1818 г. и особенно умножившиеся после возвращения из-за границы, — развивала наблюдательность будущего повествователя и точность его описаний, приучала схватывать резкие черты оригинальных, контрастирующих между собой характеров. К середине 1820-х годов сложилась и эстетическая программа Сомова, что как нельзя более характерно для эпохи, когда литературное сознание неизменно опережало творческую практику. Трактат Сомова «О романтической поэзии» (1823) — один из важнейших памятников русской эстетической мысли эпохи декабристов. Основной тезис автора — «народу русскому (...) необходимо иметь свою народную поэзию, неподражательную и независимую от преданий чуждых». Путь к ее созданию Сомов видел в обращении к живым источникам народной поэзии, «нравов, понятий и образа мыслей», к сокровищам родной природы и истории. В своем творчестве он по мере сил осуществлял эту программу. Провозглашенная Сомовым идея романтической народности была близка литераторам- декабристам. Это послужило основой для его сближения с А. А. Бестужевым и К. Ф. Рылеевым, привело его в число сотрудников издаваемого ими альманаха «Полярная звезда». После восстания на Сенатской площади Сомов был арестован, но вскоре освобожден: следствие подтвердило его непричастность к деятельности тайных обществ. Тем не менее он лишился службы в Российско-американской компании, где в 1824-1825 гг. был помощником Рылеева. Отныне его жизнь — жизнь профессионального литератора, средства к существованию ему доставляет исключительно литературная работа. В 1826-1829 гг. Сомов — постоянный сотрудник «Северной пчелы» Ф. В. Булгарина, недавнего друга декабристов. С 1827 г. в альманахах появляются его оригинальные повести. В том же году завязываются отношения Сомова с писателями пушкинского круга: он становится сотрудником «Северных цветов» А. А. Дельвига, постоянным вкладчиком «прозаической» части этого альманаха. Сомов выступает в нем не только как прозаик-беллетрист, но и как критик, автор годичных обозрений российской словесности. В 1829 г. он порвал с Булгариным, одиозная репутация которого к этому времени окончательно определилась, и целиком связал свою судьбу с изданиями Дельвига — «Северными цветами», а в 1830-1831 гг. — и «Литературной газетой». Ко времени, когда Сомов пришел в «Северные цветы», он был заметным деятелем украинского землячества в Петербурге. Вероятно, на этой почве возникло его знакомство с молодым Гоголем. Уже в 1829 г. в рецензии на юношескую поэму Гоголя «Ганц Кюхельгартен» Сомов приветствовал вступление на литературную арену «таланта, обещающего» будущего поэта. Именно в период участия Сомова в изданиях Дельвига появилась в «Северных цветах» глава из исторического романа Гоголя «Гетьман», а в «Литературной газете» — его статьи и художественно-повествовательные фрагменты. Общение с Сомовым, уже выступившим в жанре «малороссийской» повести, способствовало углублению фольклорно- этнографических интересов Гоголя. После запрещения «Литературной газеты» (в ноябре 1830 г.) ее удалось возобновить лишь под редакцией Сомова, который продолжал издавать газету и после смерти Дельвига, до конца июня 1831 г. Ближайшее участие принимал Сомов и в подготовке «Северных цветов на 1832 год», изданных друзьями покойного Дельвига в пользу его братьев. Умер сорокалетний Сомов в глубокой нужде. Не имея постоянного литературного пристанища, он снова вынужден был довольствоваться ролью литературного поденщика в изданиях Н. И. Греча и А. Ф. Воейкова. Еще для последнего, не увидевшего свет альманаха А. Бестужева и Рылеева, остановленной декабрьскими событиями «Звездочки», Сомов написал «малороссийскую быль» «Гайдамак» — повесть о разбойнике Гаркуше, где народный быт и эпическое предание слились в целостной картине национальной жизни. По мысли Сомова, в образах Гаркуши «...и его простодушных, незадачливых стражей воплощены две стороны народного характера. Несходство их проявляется, между прочим, в разном отношении к чудесному. В дальнейшем народные предания, обычно денонологическне о русалках и колдунах, о ведьмах и упырях» — писатель использует в своих «небылицах». Как правило, они основаны на подлинном этнографическом и фольклорном материале, снабжены особыми примечаниями и пояснениями. Но главное для романтика Сомова — дух народа, выражающийся в его поверьях и мифологических представлениях. Потому-то в «небылицах» Сомова народные побасенки рассказываются как бывальщина, не подвергаются скептическому анализу. Предание остается преданием, хотя и облечено в одежды повествования литературного. Оно становится ближайшим средством характеристики народного героя. Потому-то разнообразие фантастической повести Сомова отражается прежде всего и по преимуществу в зеркале национальных типов, как они рисуются в воображении автора. С 1827 г., года литературных дебютов Сомова-повествователя, в его творчестве явственно обозначилось несколько тематических линий. Самая обширная и важная в литературном отношении группа его произведений — «малороссийские были и небылицы», которые печатались за подписью «Порфирий Байский» («Юродивый», 1827; «Русалка» , 1829; «Сказки о кладах», 1830; «Купaлов вечер», 1831; «Киевские ведьмы», 1833 и др.). Все они отмечены стремлением уловить и воссоздать картину народного сознания, которую автор ищет и находит в сплетении народных поверий и народноэтических идеалов правды и справедливости. Первыми из малороссийских своих повестей Сомов подготовил гоголевские «Вечера», а в позднейших сам испытал воздействие Гоголя. Своеобразным знаком того, что замысел малороссийских небылиц Сомова разгадал и оценил Пушкин, может служить его стихотворение «Гусар» (1833). Поэт по-своему пересказал повесть Сомова «Киевские ведьмы». Сказ о ночном путешествии на шабаш киевских ведьм Пушкин вложил в уста побывавшего на Лысой горе «очевидца» — москаля, представителя иного типа национального сознания, нежели тот, который выражают герои Сомова. Под напором ухарства и непобедимого здравого смысла русского служивого драматическое и поэтическое малороссийское предание зазвучало «небылицей». Другие повести Сомова («Оборотень», 1829; «Кикимора», 1830) родственны малороссийским и отличны от них. Эти повести основаны на русских крестьянских поверьях. Простодушная вера в чудесное включена в этих повестях в более широкий культурный контекст, дана в ироническом восприятии просвещенного рассказчика или слушателя. И, наконец, третий несобранный цикл Сомова — «рассказы путешественника», повести из западной жизни («Приказ с того света», 1827; «Вывеска», 1827; «Странный поединок», 1830; «Самоубийца», 1830 и др.). Свои повести Сомов не раз собирался объединить в сборники. Но намерения этого он так и не осуществил, как не успел он завершить и романа «Гайдамак», первые фрагменты которого появились в конце 20-х годов и который впоследствии год за годом оттесняла на второй план насущная работа над переводами и малыми жанрами «альманашной» прозы. Сомов ушел из жизни, не успев как писатель до конца самоопределиться и раскрыть все свои возможности. Тем не менее, и в формировании русской эстетической мысли и в развитии русского повествовательного искусства он оставил заметный след.