Александр Никанорович Зуев (2.01.1896 г. – 11.05.1965 г.) Писатель-прозаик, редактор, журналист, переводчик. В краткой автобиографии, написанной в 1928 г., есть строчки: «Я не сделал, кажется, и десятой доли того, что хотелось и задумано». Эти слова оказались пророческими: в дальнейшем писателю не удалось полностью осуществить свои замыслы. Его жизнь была трудной, и люди, близко знавшие, его не переставали удивляться, как смог он через все превратности судьбы пронести присущие ему смолоду доброту и душевное расположение к людям, ту неиссякаемую веру в торжество справедливости, которая согревала всех, соприкасавшихся с ним. Биография Александра Никаноровича во многом была биографией века, биографией его современников, – и, как писал Сергей Баруздин, «удивительно точно совпала с его творческим лицом. Его жизнь родила все его книги, а его книги - своеобразная биография его». В своих повестях и рассказах он показывает тот период в жизни нашей страны, когда революционные преобразования вторглись в устоявшийся веками быт крестьян, рыбаков, поморов - людей сурового и мужественного труда. Ведет повествование по-своему, с теми подробностями, которые делают исторически далекое - живым, волнующим, а сегодняшний день - художественным документом эпохи. Рассказывает не понаслышке. Он исходил места, им описанные, тесно общался с людьми, ставшими прототипами его героев. О себе А.Зуев писал: «В жизнь я вошёл в то сумеречное время, когда серый «защитный» цвет уже вызывал отвращение, когда воздух мертво застыл в предчувствии неминуемых гроз…». Александр Никанорович родился 2января 1896 г. в небольшом северном селе Паденьга Шенкурского уезда Архангельской губернии. В Паденьге прошло его детство, там он окончил начальную школу. С детских лет любил слушать сказки, былины, которыми богата Важская земля, Его дед - Александр Прялухин, настоятель женского монастыря в Шенкурске - серьезно увлекался литературой: выписывал газеты и журналы, содержание прочитанных книг записывал в тетради, сочинял катахизические поучения. Не от деда ли унаследовал Александр литературный талант? Родители Александра - Мария Александровна и Никанор Александрович - были образованными людьми. Смолоду учительствовали, а позже приказу архиерея Никанор Александрович принял сан священника. Когда семья значительно увеличивалась (в семье было шестеро детей), Марии Александровне пришлось заняться их воспитанием. В 1904 году Никанора Александровича не стало. После смерти отца многодетная семья переехала в г. Шенкурск. Дом помогли купить родственники. На плечи вдовы легли обязанности содержания, воспитания и образования детей. Способности к художественному творчеству Александр стал проявлять рано. Он занимался лепкой из глины, рисованием, вырезал из дерева фигурки, пел в хоре, музицировал на фисгармонии. Любил ходить в лес за грибами, увлекался рыбалкой. Многие умения позднее пригодились ему в жизни. Мария Александровна часто устраивала музыкальные вечера. Она пела романсы и песни, пение сопровождала игрой на фисгармонии или рояле. В доме была большая библиотека, сохранялись рукописные книги отца. Александр много читал, особенно русскую классическую литературу. Он живо воспринимал прочитанное: из комнаты доносился его смех, когда он читал Гоголя или Чехова. Именно здесь, в Шенкурском уезде, Александр впитал красоту народной речи, почерпнул знания о крестьянской жизни, которые позже нашли отражение в его произведениях. Четыре года Саша обучался в духовном училище в Архангельске. Затем поступил в Архангельскую духовную семинарию, летом приезжал в Шенкурск на каникулы. Почти каждое лето туда же, в Шенкурск, отправляли отдыхать архангелогородку Марию Шмакову. Там и произошла первая встреча с ней Александра Зуева., там началась их дружба, которая позднее переросла в любовь. В 1916 г. Александр поступил на историко-филологический факультет Пермского университета. Шла Первая мировая война. В газете «Пермская жизнь» А. Зуев опубликовал свои первые рассказы на антивоенную тему: «Темная сила», «Митенька Невзоров», «Путешествие по Северной Двине». «Война, собственно, и толкнула меня на писательскую дорогу, хотелось выразить свое отношение к ней» - писал позже Александр Никанорович. В декабре 1916 г. студента Зуева призвали в армию. Он проходил строевую подготовку в Саратове, ускоренный курс обучения младших офицеров-прапорщиков в Киевском военном училище. «...Мне весело теперь вспоминать, как нас, розовощёких студентов в штиблетах, упорно и озлобленно гонял унтер по свежему пахучему снегу Царицынского плаца. Он забегал вперёд и с яростью, заглядывая в лицо каждому, прокатывал нас далеко по матушке. Помню, сначала было ужасно трудно подолгу стоять на одной ноге. Этот унтер с крепким щетинистым рылом, кажется, и был моим первым учителем настоящей жизни». На Западный фронт А.Зуев попал, когда еще шли бои. Фронт распадался, стали организовываться солдатские комитеты. Многие солдаты поддерживали антивоенные настроения. Разделял их и А.Зуев, который называл войну «человекобойней». Эти события он описал в своей повести «Мир подписан». За время своего пребывания в армии он сумел завоевать расположение солдат, их дружбу и доверие. После Февральской революции его избрали членом полкового комитета, а в дни Октября - председателем Революционного комитета двадцать восьмой пехотной дивизии. «Солдаты, видимо, хорошо понимали, кем был Александр Никанорович. Рассмотрели за его скромностью и немногословием верную душу» - писал Федор Левин. В 1918 г. Александр вернулся в Архангельск и сразу же был назначен секретарем редакции «Известий Архангельского совдепа». С этого момента начинается его активная журналистская деятельность. Он публикует очерки, фельетоны, рецензии, рассказы, стихи (под псевдонимами: Е. Анзуф, Узнаев, А.З., Анфим Златокудрый, Чужбинин), становится организатором и активным участником сатирической газеты «Мухобой», неоднократно приглашает интеллигенцию сотрудничать в газете. В это же время А. Зуев начинает работать над повестью «Смута». Он восстанавливается в качестве студента Пермского университета, но отъезду помешала начавшаяся интервенция. Приход интервентов на Север едва не закончился трагически для Александра. Из рассказа дочери М.А. Веселовой: «С первых же дней оккупации Александр вместе с другими молодыми товарищами организовал подпольную группу для борьбы с оккупантами. Эту организацию очень скоро раскрыли. Александр был арестован по ордеру английской разведки и посажен в губернскую тюрьму». Никаких прямых обвинений ему не было предъявлено, просто его считали «красным» и подозревали в большевистской пропаганде. Мария регулярно приносила в тюрьму передачки. Через некоторое время ей сообщили, что арестованных отправляют в каторжную тюрьму на остров Мудьюг (Белое море). Она поспешила на пристань, где толпу арестованных солдаты теснили к барже. Александр увидел её в толпе и закричал: «Шубу, Маруся, шубу!». Это было понятно, наступали холода. Мария бросилась к родственнице, жившей неподалеку, взяла у неё шубу и передала Александру. Позднее Зуев расскажет о том, как шуба помогла ему выжить на Мудьюге. Этот период отражён в очерке «Остров Мудьюг» и в цикле рассказов «Свист крыльев». Зуев писал: «Интервенты завезли к нам последнюю «новинку» с Запада - концентрационные лагеря для военнопленных. Это были тюрьмы с военно-каторжным, голодным режимом, вполне удобные для внесудебной расправы». «Мне кажется, я видел пределы человеческой свирепости, знаю пределы человеческого унижения». После изгнания интервентов Александр был назначен в отдел печати и стал готовить первые номера информационного бюллетеня, а в промежутки выезжал в качестве докладчика по текущему моменту на лесозаводы под Архангельск. Через некоторое время он вернулся на работу в редакцию губернских «Известий», а затем был назначен заведующим губернским отделением РОСТА. Публиковал статьи об общественной и театральной жизни в газетах «Возрождение Севера», «Волна», в сборнике «Последний из царей». Активно занимался в литературной студии Пролеткульта, выступал на литературных вечерах. Организовал при редакции литературный кружок «Полярная весна», входил в редколлегию сборника «Цветы труда». В этом же году в Архангельске была издана первая книга «Химеры». Большое влияние на творчество оказали впечатления, полученные в экспедиции по собиранию фольклора на Севере, возглавленной О. Озаровской. «Великое народное искусство, его глубокая поэтическая сила, его богатейшая картинность и музыкальность отложились в моей памяти. Мы записывали все – былины, духовные стихи, песни, сказки, прибаутки, загадки, колдовские заговоры». Эти впечатления нашли отражение в очерке «Лукошко окатного жемчуга», посвященном сказительнице Марии Дмитриевне Кривополеновой (впервые опубликован в журнале «Двина» за 2005 г.), в его стихотворных произведений в стиле старинных русских преданий-бывальщин: «Скоморохи - люди не простые», «Сава Плотник». В январе 1922 г. собратья по перу провожали Александра в Москву. Он был приглашен на работу в РОСТА и в редакцию газеты «Правда». В столицу Александр Зуев приехал уже опытным журналистом. Несколько лет работал помощником секретаря редакции под непосредственным руководством Марии Ильиничны Ульяновой. Позднее он написал несколько статей и очерков о газете «Правда» 20-х годов, о М.И. Ульяновой. В 1924г. был назначен редактором журнала «Рабочий корреспондент», позже переименованный в «Рабоче-крестьянский корреспондент». По редакционным командировкам, запасаясь «на будущее» впечатлениями и наблюдениями, Зуев исколесил почти всю Россию. Был на открытии Каширской электростанции, в Туркестане, в Петрограде. Участвовал в переводе каравана судов из Белого моря в Черное. По воспоминаниям журналистки Н. Пилацкой, «на долю Зуева выпадало редактирование самых «трудных» статей и заметок, так как он славился тонким знанием русского языка». Он печатался в журналах «Молодая гвардия», «Красная новь», «Прожектор», «Журналист», «Новый мир», в альманахе «Перевал»; архангельских литературных альманахах «Звезда Севера» и «Багряные льды». Будучи тонким знатоком и ценителем древне-русского зодчества, Зуев неоднократно выступал в печати с призывом беречь и охранять памятники старины. В 1927 г. выходит в свет повесть «Тайбола». Александр Никанорович считал эту повесть самой важной среди других. В текст повести введены духовные стихи, песни, частушки, народные присказки. В 1929 г. Зуева направляют на редакторскую работу в Астрахань, а в тридцатые годы он становится редактором издательств «Федерация», «Советская литература», «Советский писатель». Он пользовался заслуженным уважением в писательской и журналистской среде. Для многих писателей и журналистов Зуев был первым редактором, вдумчивым и бережным, и они на всю жизнь запомнили его советы. В эти годы сложился художественный стиль писателя - лаконичный и образный. Источником творчества оставался Север, его суровая природа, самобытная жизнь людей, огромное фольклорное богатство Беломорья. В 1934 г. Зуев участвует в работе Первого Всесоюзного съезда писателей и становится членом Союза писателей СССР. В этом же году он посещает свою родину – Шенкурск. Туда пришли последние письма В. Гиляровского. «Задушевным другом Александра Никаноровича был Б. Шергин», - вспоминала дочь писателя Н. Касаткина. В московской квартире писателя долгое время висела картина «Лаокоон с сыновьями» - дипломная работа Б. Шергина, подаренная им А. Зуеву. Летом они вместе отдыхали на даче в Голицыно. Беда нагрянула внезапно. По ложному обвинению Зуев был осужден и сослан в Сибирь. С октября 1938 г. в его литературной деятельности начинается длительный и тягостный перерыв, «долговременный вынужденный прогул». Шестнадцать лет выпали из творческой жизни писателя. В последние годы Зуев был редактором в издательстве «Советский писатель», затем редактором отдела прозы и членом редколлегии журнала «Дружба народов», участвовал в работе журнала «Рабоче-крестьянский корреспондент» в качестве заведующего нештатным отделом истории и члена рабкоровского совета. Внёс немалый вклад в дело перевода художественной прозы с языков народов СССР, переводил и редактировал романы Муканова, Севунца, Амира, Аладжаджяна. Помогал писателям-северянам: благодаря его рекомендации в журнале «Дружба народов» была напечатана повесть Г. Суфтина «Сын Хосея». Давняя дружба связывала Зуева и Писахова. «Когда вместе сходились А.Зуев, С.Писахов и Б.Шергин, то они нередко «забавлялись», пересыпая свою речь словесными жемчужинами северных диалектов: Писахов - архангельского, Шергин - беломорского, Зуев - Шенкурского» - писал Б. Пономарев. Последняя поездка Александра Никаноровича с сыном Марком Шмаковым в Архангельск и в село Холмогоры состоялась в 1959 году. Шмаков сделал последние фотоснимки А. Зуева с С. Писаховым. У родственников до сих пор хранится портрет С.Г. Писахова, подаренный А. Зуеву художником С.Стороженко в 1932 г. В 1962 г. за плодотворную работу в области журналистики, большие заслуги в развитии советской печати и в связи с пятидесятилетием «Правды» А. Зуев был награждён орденом Трудового Красного знамени. В 1964 г. появилась его последняя повесть «Зелёная ящерица». Она даёт новое представление о диапазоне замыслов автора и о его языковом мастерстве. В последние годы жизни Александр Никанорович много путешествовал. Побывал на Енисее, в Алупке, Ялте, Одессе, Ленинграде, посетил Пушкинские места. Готовил к изданию юбилейный сборник. Его не стало 11 мая 1965 г. Он ушел после продолжительной болезни на семидесятом году жизни. Урна с его прахом покоится на Армянском кладбище в Москве. В 1970 г., в издательстве «Советский писатель» вышел посмертный сборник его произведений «Через сердце» с послесловием С. Баруздина.