Алексей Елисеевич Кручёных (21 февраля 1886, Оливское Херсонской губернии - 17 июня 1968, Москва) - поэт-футурист. Ввёл в поэзию заумь, то есть абстрактный, беспредметный язык, очищенный от житейской грязи, утверждая право поэта пользоваться "разрубленными словами, полусловами и их причудливыми хитрыми сочетаниями". Иногда подписывался псевдонимом "Александр Кручёных". Начинал как журналист, художник, автор пародийно-эпигонских стихов (сборник "Старинная любовь"). C 1912 активно выступает как один из основных авторов и теоретиков русского футуризма, участвует в альманахах футуристов ("Садок Судей", "Пощёчина общественному вкусу", "Трое", "Дохлая луна"), выпускает теоретические брошюры ("Слово как таковое", "Тайные пороки академиков") и авторские сборники ("Помада", "Поросята", "Взорваль", "Тэ ли лэ"), которые целиком (включая шрифт) рисовал сам. Выступал как соавтор Велимира Хлебникова (поэма "Игра в аду" и либретто футуристической оперы "Победа над солнцем", музыка Михаила Матюшина). В последней провозглашал победу техники и силы над стихией и романтикой природы, замену природного, несовершенного солнца новым рукотворным, электрическим светом. Главный теоретик и практик "заумной поэзии", автор хрестоматийно знаменитого заумного текста "на собственном языке" (1913): дыр бул щыл убешщур скум вы со бу р л эз Кручёных утверждал, что "в этом пятистишии больше русского национального, чем во всей поэзии Пушкина". Во время Первой мировой войны и революции Кручёных живёт в Грузии, в Тифлисе основал группу футуристов "41°", в которую вошли также Игорь Терентьев, Илья Зданевич, Николай Чернавский; членом "41°" считал себя также формально туда не входивший Юрий Марр. Продолжает писать стихи и теоретические книги, в 1920-е возвращается в Москву и переносит туда деятельность группы. Примыкал к группе ЛЕФ. Занимается антикварной и букинистической деятельностью, подготовил несколько сборников статей и стихов в свою честь; вокруг него (не без его участия) складывается мифологизированный ореол "великого заумника", "буки русской литературы". Автор ряда биографических брошюр о Есенине, воспринятых современниками (в том числе Маяковским) в основном отрицательно. Впрочем, Маяковский высоко ценил Кручёных как футуриста и называл его стихи "помощью грядущим поэтам". С 1930-х годов, после гибели Маяковского и расстрела Игоря Терентьева, отходит от литературы и живёт только продажей редких книг и рукописей, что тогда тоже далеко не приветствовалось. В 1950-е Кручёных заметил и напутствовал поэтов лианозовской школы Игоря Холина и Генриха Сапгира, а также поэтов более молодого поколения Владимира Казакова, Геннадия Айги, Константина Кедрова. Когда 82-летний Кручёных умер, 86-летний Корней Чуковский, свидетель первых выступлений футуристов, записал в дневнике: "Странно. Он казался бессмертным: Он один оставался из всего Маяковского окружения".