Юрий Вадимович Васильев (псевдоним Николай Бодров). Родился 28 ноября 1964 г. в Магнитогорске. В 1987 г. закончил Горно-металлургический институт. Работал мастером на Челябинском металлургическом комбинате, бригадиром на ММК, инженером треста «Мостострой-4». Как видим, жизнь пощупал обеими руками, а о нелегкой мужской работе строителя и металлурга знает не понаслышке. В настоящее время живет и работает в Челябинске, воспитывает четверых детей. Юрий Васильев уже давно зарекомендовал себя как одаренный литератор. Вот как отзывается о творческой деятельности Юрия Васильева известная поэтесса Нина Александровна Ягодинцева: «Юрий Васильев работает в литературе уже достаточно долго… Он является бессменным координатором клуба любителей фантастики, который объединяет авторов из Челябинска и Магнитогорска, инициатором ряда литературных акций, в частности, выпуска альманаха фантастики «Земляне». В этом альманахе отражено современное состояние челябинской фантастики, представлен широкий круг авторов. Кроме того, на протяжении многих лет Ю. Васильев – активный участник Челябинской литературной мастерской. Он – участник двух Всероссийских совещаний молодых писателей, на последнем (Сургут, 2009 г.) обсуждение его книг прошло очень успешно, и он рекомендован к приему в Союз писателей России. Но, пожалуй, главное – собственная литературная работа Ю. Васильева. Он – автор поэтического сборника «Неявный минор» и сборника фантастических рассказов «Шкурка священной дзурикеллы». Лирика Юрия Васильева глубоко индивидуальна, он не стремится к броскости образов, ложной злободневности сюжетов. Основа каждого стихотворения – душевное состояние автора, выраженное органичными, созвучными друг другу образами. Книга в целом – полнозвучный лирический монолог, которому обязательно откликнется душа внимательного читателя. Фантастические рассказы Ю. Васильева остроумны и легки для чтения. В каждом присутствует интрига, загадка, которая в финале разрешается неожиданным образом. Эта фантастика относится, скорее, не к научной, а к психологической и выгодно отличается от получившего широкое распространение фэнтези конкретикой, «приземленностью», что отнюдь не мешает легкости фантазии автора, изяществу его парадоксов».