[b]Ричи Михайловна Достян[/b] 1915 - 1993 Советская писательница. Родилась 2 июня 1915 года в Польше. До десяти лет она жила в Польше, а потом вместе с родителями приехала в Тбилиси, и этот разноязыкий город - Тифлис - стал для неё самым любимым. О нём она писала с теплотой и юмором, сердечностью и тихой грустью. Г. Н. Гордеева. "Красивая работа": "Тбилиси обрушил на восприимчивую девочку оглушительную смесь грузинского, армянского, азербайджанского, курдского и невероятного русского. Взрослому вряд ли бы удалось вынырнуть из-под этого языкового водопада с неповрежденными слухом и речью — но в детстве это иной раз может оказаться и благом. Школы — грузинская, затем русская, общение с разноязычными сверстниками, пестрая разноголосица улиц; встреча, затем и учение у человека, которого Н. С. Тихонов называл «всекультурнейший Эльснер! ..» (обязательно с восклицательным знаком!), его естественно изысканная русская речь, его библиотека, в которой не было, ни одной лишней книги; мать, говорящая на двух европейских языках, старинная величавая речь бабушки-удинки; потом вдруг — чистый поток армянской речи (в годы работы в Ереване)... И только годы спустя, уже взрослым, сложившимся человеком, будущая писательница с головой погружается в русский язык — в яркий, сочный, богатый, стремительный говор предвоенной Москвы, сливший в себе наречия и диалекты множества русских городов и сел. Снова Тбилиси — военный, потемневший, как бы прихваченный морозом страшной всенародной беды... И почти без перехода — только что взятый нашими войсками Берлин, вокруг — чужая, смертельно чуждая, еще пахнущая дымом, порохом в кровью немецкая речь, когда-то давно, в незапамятной мирной дали бывшая пленительной речью Гёте и Шиллера, Гейне и братьев Гримм... Достян работала в Доме советской культуры для немцев, сотрудничала в советских и немецких газетах, ездила по стране, помогала — как могла — возрождать ее к мирной жизни. Приобретая бесценный человеческий, журналистский, писательский опыт, со страхом прислушивалась к себе — не утратила ли так трудно, так мучительно добывавшееся, такое хрупкое сокровище — русский язык? .. Оказалось, нет, не утратила. ...И писательница находит свой русский, свою речевую и стилевую свободу — на реке, на великой Волге. Пять навигаций подряд, от льда до льда, живет она не на берегу, а на самой матушке-Волге, на ее непокорном хребте. Пять навигаций проводит Ричи Достян на баржонках, буксирных катерах, грузопассажирских пароходах и на теплоходе «Парижская коммуна». Не праздной пассажиркой - работником. Только работа ее особая — наблюдать, понимать, запоминать... И — писать. Так создавались путевые новеллы, вошедшие позднее в «лирический репортаж» под названием «Кто идет?». На многотрудном пути Достян к ее собственному русскому языку были ведь еще и литинститутские семинары: Сельвинского — с «могучей кучкой» поэтов, со сверкающей цепью стихов — и Леонова — с его жестокой и мудрой школой прозы, с его отвращением ко всяческим словесным прикрасам и насмешливым прищуром: «Кавказская зараза!» Была — как ювелирная мастерская после алмазных копей — строгая интеллигентность ленинградской речи и посреди нее несколько фраз, услышанных от Бориса Михайловича Эйхенбаума..."